Он называет себя братом,
Но ведь, Господь, он виноватый.
А должен я его простить
И все, что сделал он, забыть.
Быть может он уже не брат,
Раз предо мною виноват.
Нет все-таки его прощу
И над ним угли соберу.
Затем тихонько на головку,
Почувствует себя неловко.
Благослови его мой Бог,
Чтоб он немножко занемог.
-Ты говоришь, что ты простил,
Наверное многое забыл.
Каким ты был, как делал больно,
Напомнить все или довольно.
Разве тебя Я упрекаю,
Хотя проступки твои знаю.
Возьми свидетеля, скажи,
Что ему надо не грешить.
Не будет слушать, скажи в церкви,
Ведь это лучше, Мне поверь ты.
Поймет ошибку, нашел брата,
Ведь все вы в чем-то виноваты.
Если ж остался виноватый,
Ну что же, потерял ты брата.
И помни, суд в моих руках,
Вам отвечать на небесах.
Прочитано 9155 раз. Голосов 3. Средняя оценка: 4,33
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Проповеди : Нужна ли Православию защита... (Часть третья) - Сергей Сгибнев Допускаю, что «исповедания веры» отдельных общин, если таковые имеются, могут в чем-то отличаться от Символа веры Православия. В таком случае вашим пасторам следовало бы взять пример из подвижнического подвига Детей Божьих, которые составляли Вестминстерское исповедание. С 1 июля 1643 г. По 22 февраля 1649 г. Богословы и пастора со всей Европы (всего 151 делегат) провели 1163 полных дня заседаний, чтобы разработать эти положения Христианской веры. В то время не было такого замечательного инструмента общения, как Интернет. Сегодня он есть. Так обратитесь же к священникам своего прихода, в их краевую или областную Епархию, в РПЦ, наконец. И учитесь вести цивилизованные дискуссии, а не вываливать оскорбления на страницах форумов и сайтов.
Мир дому вашему.
Проза : Реальность - Андрей Скворцов Я специально не уточняю в самом начале кто именно "он", жил. Лес жил своей внутренней жизнью под кистью и в воображении мастера. И мастер жил каждой травинкой, и тёплым лучом своего мира. Их жизнь была в единстве и гармонии. Это просто была ЖИЗНЬ. Ни та, ни эта, просто жизнь в некой иной для нас реальности. Эта жизнь была за тонкой гранью воображения художника, и, пока он находился внутри, она была реальна и осязаема. Даже мы, читая описание леса, если имеем достаточно воображения и эмоциональности можем проникнуть на мгновение за эту грань.
История в своём завершении забывает об этой жизни. Её будто и не было. Она испарилась под взглядом оценщика картин и превратилась в работу. Мастер не мог возвратиться не к работе, - он не мог вернуть прежнее присутствие жизни. Смерть произвёл СУД. Мастер превратился в оценщика подобно тому, как жизнь и гармония с Богом были нарушены в Эдеме посредством суда. Адам и Ева действительно умерли в тот самый день, когда "открылись глаза их". Непослушание не было причиной грехопадения. Суд стал причиной непослушания.
И ещё одна грань того же. В этой истории описывается надмение. Надмение не как характеристика, а как глагол. Как выход из единства и гармонии, и постановка себя над и вне оцениваемого объекта. Надмение и суд есть сущность грехопадения!
